В неделю Антипасхи в монастыре архим. Варнавой (Федоровым), иером. Поликарпом (Тибановым) и дьяконом Сергием Бойчуком была отсужена Божественная литургия. За богослужением молилась группа паломников из Екатеринбурга во главе с протоиереем Виталием Агошковым.

Истина воскресения Христова так важна, что на ней основывается все христианство: «аще Христос не воста, суетна вера наша» (1Кор. 15, 17). А потому не удивительно, если св. Фома, не бывший свидетелем первого явления воскресшего Жизнодавца ученикам своим, дотого желал убедиться в этой истине со всею очевидностию, что не поверил даже своим соученикам, которые говорили ему: «видехом Господа» (Иоан. 20, 25). И не отверг Господь желания Фомы, не смотря на его неверие; напротив чрез восемь дней по воскресении своем снова явился апостолам, когда и Фома был с ними, повелел ему осязать свои руки и ребра и сказал: «не буди неверен, но верен».

Братие! Не для одного апостола Фомы, не для одних ближайших, непосредственных своих учеников Господь даровал полную возможность убедитъся в Его воскресении: она дарована и всем нам. Истина воскресения Христова подтверждается для нас такими событиями, убедительнее которых ничего быть не может.

Первое из этих событий есть чудная, внезапная перемена, происшедшая в апостолах. Смотрите, что – с ними. Еще так недавно они были людьми робкими, боязливыми и когда их Учитель был предан смерти, до того опасались за собственную участь, что собираясь вместе, заключались «страха ради иудейска» (Иоан. 20, 19). А теперь? Вдруг они становятся смелыми, решительными; сами безбоязненно идут на сонмища иудеев, являются среди фарисеев и книжников, предстают пред лице синедриона и везде проповедуют о Христе воскресшем. Им запрещают, угрожают, их заключают в темницу. Напрасно: ничто их не удерживает. И прежде они были преданы своему Учителю и даже уверяли Его, что готовы умереть вместе с Ним; но едва Он был взят слугами архиерейскими, как «вси, оставльше его, бежаша» (Матф. 26, 56), и сам Петр, казавшийся ревностнейшим из всех, трикраты отвергся Его. А теперь? Они вдруг делаются преданными своему Учителю до совершенного самопожертвования. Они оставляют жилища, родных, самое отечество, рассеиваются по всем странам мира, переносят всякого рода труды, лишения, преследования, муки, посвящают всю свою жизнь на проповедь о Христе распятом, но воскресшем, и наконец вкушают за Него насильственную смерть, запечатлевая собственною кровию истину своей проповеди. Как же могло все это случиться, если Христос не воскрес, – не воскрес вопреки своим предсказаниям и обетованиям апостолам, – если они не видели Его по воскресении, и не убедились решительно в Его воскресении и в Его Божестве? Если изумительна такая нравственная перемена, совершившаяся тогда в апостолах: то не менее изумительна и умственная. Они были простые рыбари, люди некнижные (Деян. 4, 13), и прежде они многого не понимали в учении своего Учителя, как оно ни ясно и общедоступно, не могли освободиться от предрассудка своих соотечественников относительно царства Мессии. А теперь? Они вдруг являются величайшими мудрецами и проповедуют учение о Боге, мире и человеке самое совершенное, до какого никогда не доходил ни один из людей, раскрывают понятия о Мессии, чище и достойнее которых быть не может, возвещают нравственность такую возвышенную, какой никогда не слышало человечество. Если Христос не воскрес: то не было и не могло бы быть и сошествия Святого Духа на апостолов. Откуда ж эти рыбари могли получить уста и премудрость, которою они просветили, изумили, победили вселенную?

Второе событие – это чудная неожиданная перемена в иерусалимлянах и вообще в иудеях. Не они ли осудили на смерть нашего Господа, не они ли неистово кричали пред Пилатом: «возми, возми, распни Его?» И вот едва прошло с небольшим пятьдесят дней по смерти Его, едва апостол Петр возгласил в день пятидесятницы пред толпами народа, собравшагося в Иерусалим на праздник: «Мужие израильстии, послушайте словес сих: Иисуса Назорея», которого вы, «руками беззаконных пригвоздише, убисте, Бог воскреси из мертвых», сообразно древним пророчествам, – как в тот же день уверовали во Христа и крестились до трех тысяч из этих самых иудеев (Деян. 2, 22–41). Чрез несколько дней другая такая же проповедь о воскресшем Христе привлекла к Нему в Иерусалиме еще до пяти тысяч (Деян. 4, 4). В следующие дни в том же городе паче и паче «прилагахуся верующии Господеви, множество мужей же и жен» (Деян. 5, 14). Что же все это значит, если Христос не воскрес, если иудеи, в особенности иерусалимляне, имевшие полную возможность знать истину, по крайней мере не многие не убедились в действительности воскресения Его, не смотря на распущенные слухи о похищении тела Его учениками? Скажете ли, что апостолы привлекали к вере во Христа своими чудесами? Правда. Возвещая иудеям о воскресшем Христе, апостолы подтверждали свои слова и чудесами. Но где взяли они силу творить чудеса, если Христос не воскрес и не ниспослал на них Святого Духа? И не забудьте, что, принимая веру во Христа, иудеи тотчас же делались предметами ненависти прочих своих соотечественников неверовавших, и решались претерпеть все – притеснения, гонения, муки, самую смерть ради имени Иисуса, некогда распятого ими…. Чем изъяснить такое явление, если Христос действительно не возстал из мертвых?

Не упоминаем о других, последующих, столько же разительных событиях, подтверждающих истину воскресения Христова: о чудесном обращении Савла, одного из величайших врагов христианства, о чудесном распространении св. веры не только между иудеями, но и язычниками, не смотря на все препятствия со стороны языческих жрецов, черни, мудрецов, самих народоправителей, на целыя тысячи смертей, каким подвергались христиане слишком три столетия, на целыя реки крови мучеников. Не указываем и на то, как христианство побеждало врагов своих во все последующие века, как преобразовало оно, возвысило человечество во всех отношениях, какое благодетельное влияние имело на мир наук, искусств, особенно нравственности, какой безчисленный ряд чудес представляет история Церкви Христовой от начала ея и доныне. Если Христос не воскрес, если Он простой человек, а не Богочеловек: скажите, как все это совершилось и совершается Его именем?

Возблагодарим же, братие, воскресшего Жизнодавца: Он требует от нас веры в Себя, но Он же даровал нам и все средства убедиться в Его воскресении и Божестве, так что вера наша не есть вера слепая, темная, а разумная, светлая, основательная. И каждому из нас по справедливости можно сказать то же, что сказал Он апостолу Фоме, осязавшему Его ребра и язвы: «не буди неверен». Аминь.

митр. Макарий (Булгаков)

28 апреля, в день Входа Господня во Иерусалим в нашей обители было совершено торжественное богослужение. Настоятелю монастыря, архим. Варнаве (Федорову) сослужили директор Варницкой Православной гимназии иером. Иоанн (Мерзляков), а также иером. Поликарп (Тибанов) и диакон Сергий Бойчук.

Вход Господень в Иерусалим, или Вербное воскресенье — праздник, отмечаемый Церковью в воскресенье, предшествующее Неделе Пасхи, то есть в шестую Неделю Великого поста. Об этом празднике упоминается еще у святителей Амвросия Медиоланского и Епифания Кипрского, а его изображения находят на саркофагах IV века.

Согласно ветхозаветным пророчествам иудеи ожидали, что Мессия — Спаситель Израиля — явится на Пасху, накануне ежегодного празднования избавления евреев из египетского плена. В то время Иудея находилась под владычеством римлян, и многие ожидали национального освободителя от иноземного господства.

Народ, зная о воскрешении Лазаря, встречает Христа очень торжественно. Город и все его окрестности были заполнены паломниками. Тридцать лет спустя, по свидетельству историка Иосифа Флавия, римский прокуратор произвел учет агнцев, забитых в Иерусалиме на Пасху, и установил, что их число приближалось к четверти миллиона. Одного ягненка забивали на группу минимум в десять человек, а это значит, что на Пасxy в Иерусалиме собиралось более 2,5 миллиона человек. По закону каждый взрослый иудей мужского пола, живший на расстоянии до 30 км от Иерусалима, должен был прийти на Пасху в столицу Израиля, однако на этот величайший праздник собирались иудеи не только из Палестины, но и со всех уголков тогдашнего мира. То есть момент прихода Спасителя в Иерусалим оказался наиболее драматичным. Люди расстилали свои одежды по дороге, срезали ветви с пальм и размахивали ими, свидетельствуя о статусе Христа совершенно определенным образом.

Господь тем не менее не претендовал на царский престол в Иерусалиме. Он претендовал лишь на то, чтобы царствовать в сердцах. Спаситель показывает, что входит в Иерусалим с желанием мира, а не войны. На Востоке въезд в город на осле — символ мира, верхом на коне — символ войны, так как лошадь была боевым средством передвижения, а осел — мирным. И вот Христос пришел скромно, верхом на осле. Если говорить о том, что Господь претендовал на то, чтобы быть царем, то только на то, чтобы быть царем мира. Он показывает, что пришел не для того, чтобы разрушать, а чтобы любить; не для того, чтобы осуждать, а чтобы помогать; не с вооруженной силой, а в силе любви.

На Руси не растут пальмы, поэтому с давних времен существует традиция приходить в этот день в храм с ветвями вербы, выпускающей листья раньше других растений. Во время всенощного бдения под праздник Входа Господня в Иерусалим молящиеся как бы встречают невидимо грядущего Господа и приветствуют Его как Победителя ада и смерти, держа в руках молодые побеги вербы, цветы и зажженные свечи.

Почему каждый год мы вспоминаем это событие с такой же радостью, словно мы сами стоим на улице святого города и ждем, и встречаем, и ликуем, и повторяем все те же слова, все то же вечное «Осанна»? Это значит, что пускай только в одном далеком от всех нас городе, но Христос был Царем, царствовал, был признан народом как царь! Да, Он учил о царстве Божием, о будущем Своем воцарении. Но вот в тот день, за шесть дней прежде Пасхи, Он явил Свое царство на земле, открыл его людям, призвал их, а с ними и всех нас, стать гражданами этого царства Христова, подданными этого смиренного Царя, Царя без земной власти и без земного могущества, но всесильного любовью.

28 апреля, в день Входа Господня во Иерусалим в нашей обители было совершено торжественное богослужение. Настоятелю монастыря, архим. Варнаве (Федорову) сослужили директор Варницкой Православной гимназии иером. Иоанн (Мерзляков), а также иером. Поликарп (Тибанов) и диакон Сергий Бойчук.

Вход Господень в Иерусалим, или Вербное воскресенье — праздник, отмечаемый Церковью в воскресенье, предшествующее Неделе Пасхи, то есть в шестую Неделю Великого поста. Об этом празднике упоминается еще у святителей Амвросия Медиоланского и Епифания Кипрского, а его изображения находят на саркофагах IV века.

Согласно ветхозаветным пророчествам иудеи ожидали, что Мессия — Спаситель Израиля — явится на Пасху, накануне ежегодного празднования избавления евреев из египетского плена. В то время Иудея находилась под владычеством римлян, и многие ожидали национального освободителя от иноземного господства.

Народ, зная о воскрешении Лазаря, встречает Христа очень торжественно. Город и все его окрестности были заполнены паломниками. Тридцать лет спустя, по свидетельству историка Иосифа Флавия, римский прокуратор произвел учет агнцев, забитых в Иерусалиме на Пасху, и установил, что их число приближалось к четверти миллиона. Одного ягненка забивали на группу минимум в десять человек, а это значит, что на Пасxy в Иерусалиме собиралось более 2,5 миллиона человек. По закону каждый взрослый иудей мужского пола, живший на расстоянии до 30 км от Иерусалима, должен был прийти на Пасху в столицу Израиля, однако на этот величайший праздник собирались иудеи не только из Палестины, но и со всех уголков тогдашнего мира. То есть момент прихода Спасителя в Иерусалим оказался наиболее драматичным. Люди расстилали свои одежды по дороге, срезали ветви с пальм и размахивали ими, свидетельствуя о статусе Христа совершенно определенным образом.

Господь тем не менее не претендовал на царский престол в Иерусалиме. Он претендовал лишь на то, чтобы царствовать в сердцах. Спаситель показывает, что входит в Иерусалим с желанием мира, а не войны. На Востоке въезд в город на осле — символ мира, верхом на коне — символ войны, так как лошадь была боевым средством передвижения, а осел — мирным. И вот Христос пришел скромно, верхом на осле. Если говорить о том, что Господь претендовал на то, чтобы быть царем, то только на то, чтобы быть царем мира. Он показывает, что пришел не для того, чтобы разрушать, а чтобы любить; не для того, чтобы осуждать, а чтобы помогать; не с вооруженной силой, а в силе любви.

На Руси не растут пальмы, поэтому с давних времен существует традиция приходить в этот день в храм с ветвями вербы, выпускающей листья раньше других растений. Во время всенощного бдения под праздник Входа Господня в Иерусалим молящиеся как бы встречают невидимо грядущего Господа и приветствуют Его как Победителя ада и смерти, держа в руках молодые побеги вербы, цветы и зажженные свечи.

Почему каждый год мы вспоминаем это событие с такой же радостью, словно мы сами стоим на улице святого города и ждем, и встречаем, и ликуем, и повторяем все те же слова, все то же вечное «Осанна»? Это значит, что пускай только в одном далеком от всех нас городе, но Христос был Царем, царствовал, был признан народом как царь! Да, Он учил о царстве Божием, о будущем Своем воцарении. Но вот в тот день, за шесть дней прежде Пасхи, Он явил Свое царство на земле, открыл его людям, призвал их, а с ними и всех нас, стать гражданами этого царства Христова, подданными этого смиренного Царя, Царя без земной власти и без земного могущества, но всесильного любовью.